Рисунки на крови. Глава 23 - 18 Марта 2010

Мой сайт

Главная » 2010 » Март » 18 » Рисунки на крови. Глава 23

17:12 Рисунки на крови. Глава 23
Никаких швов!—Жуя черствый глазированный пончик, Фрэнк Нортон разглядывал невероятную личность, появившуюся в дверях его офиса. Мальчишке на вид было лет семнадцать-восемнадцать, его худое неуклюжее тело было словно сплошь сложено из палочек и острых углов. Довершала все легкая сутулость. Пряди грязных русых волос падали на лоб. За толстыми, как донышки бутылок из-под кока-колы, линзами очков подозрительно щурились глазки-бусины. — Агент Ковер здесь? — потребовало пугало. Следовало бы догадаться, что он ищет Эба, подумал Нортон. В чей еще офис может забрести в семь утра нерд-подросток! — Не-а. Его вчера умотала охота за “шеви-пикапом”, и он еще не пришел. Мальчишка бессмысленно уставился на него. — Могу я чем-нибудь вам помочь? — со вздохом спросил Нортон. — Меня зовут Стефан Даплессис. Я помогаю ему по делу Босха. Ага. Стукач. — Конечно, Стефан. Чем я могу тебе быть полезен? — Я нашел очень важную зацепку. — Даплессис протянул ему всю в пятнах пота газетную страницу. — Я думаю, Зах Босх подсунул эту статейку в “Таймс-Пикайюн”. Далее, я полагаю, он в Северной Каролине. Так говорилось в первой статье, и в этой тоже. Я даже вычислил название города! “Далее, я полагаю”. О Господи! — Вот как? — вежливо переспросил Нортон. В этом деле Эбу приходится и впрямь хвататься за соломинки. Его хакер наверняка уже в Австралии. — Ну, Стефан, боюсь, это не мое дело. Тебе придется оставить газету на столе у агента Ковера. — Но мне надо поговорить с ним сейчас! — Последнее слово мальчишка просто провыл, как сиамская кошка золовки Нортона, когда он дергал зверя за хвост. — Извини, дружок, сейчас не получится. — Тогда я подожду, пока он придет. Это слишком важно, чтобы просто оставлять на столе. — Как хочешь. В коридоре есть скамейка. Даплессис удалился с видом оскорбленного достоинства. Эб Ковер не агент спецслужб, подумал Нортон. Он распоследняя нянька, черт побери. Несколько минут спустя Нортон вышел за чашкой кофе и увидел, что хакер потерянно сидит на деревянной скамье, все еще сжимая страницу “Таймс-Пикайюн”. Любопытство Нортона взяло верх. — Эй, дружок. Можно мне взглянуть? Даплессис протянул ему газету. Страница была в серых размазанных пятнах от его пальцев, нужную статью он обвел зеленой перьевой ручкой. “Тревис Риго из прихода Сент-Тэммани, чистя свою коллекцию легкого огнестрельного оружия, произвел несколько случайных выстрелов в себя — пять раз из пяти различных стволов: дважды в левую ногу, один раз в правую голень и по одному разу в каждую руку, отстрелив себе при этом два пальца...” Нортон вернул страницу. — Это действительно мило, Стефан. Он будет рад такое увидеть. Эб Ковер — даже не нянька, улыбнулся про себя Нортон и, налив себе кофе, устроился доедать пончик. Он, бедняга, просто рехнулся. Кинси Колибри снился кошмар. Он часто видел этот сон, в котором разгневанные работяги то и дело подгоняли к дверям “Священного тиса” ветхие, на последнем издыхании, колымаги, требуя, чтобы они были готовы к шести вечера. Во сне Кинси поднимал глаза на вывеску клуба и видел, что кто-то ее уже переписал и теперь на ней значится “ГАРАЖ И АВТОЗАПЧАСТИ С. ТИСА”. Вот кто-то налег на гудок, беспардонно требуя, чтобы его обслужили. “БИИИИИП! БИИИИИИП!!!”. Протяжный гудок трубил на всю спальню. Кинси открыл глаза. За окном только-только светало. И все же он как будто еще слышит автомобильный гудок. Никогда раньше звуки из снов не врывались в явь. Может, от переутомления он просто медленно сходит с ума? Нет, не может быть. Ну ладно, возможно. Но кто-то все же давит во дворе на автомобильный гудок. Гудок снова взвыл — в рассветной тишине звук вышел чистый и резкий. Сев в кровати, Кинси отогнул занавеску и выглянул в окно над кроватью. Посреди двора стоял черный “мустанг” Заха, колеса которого прорезали глубокие бороны в некошеной траве. Накинув на пижаму халат, Кинси поспешил через залитый голубым светом дом. Слишком поздно он сообразил, что забыл надеть тапочки. Обернувшись было на дверь спальни, Кинси махнул рукой и, как был, вышел через парадную дверь на мокрый от росы двор. За рулем сидел Тревор, лицо у него было серым от усталости и боли. Наконец он выглядит на свой возраст, подумал Кинси, а может, даже старше. Рядом с ним Зах попеременно то тянул себя за волосы, то хлопал ладонями по коленям. Лицо его украшали многочисленные синяки и кровоподтеки. Пересекающиеся полосы крови уже начали проступать сквозь ткань футболки, добавляя беспорядочные мазки к уже напечатанному на ней кровавому месиву, вылетающему из головы Кеннеди. — Я стараюсь не заснуть, — объяснил Зах, встретив взгляд Кинси. — Я головой ударился. Нам вроде как не помешает помощь. — Что случилось? —— Можно мы расскажем об этом по дороге в больницу? — подал голос Тревор. Он поднял правую руку, которую до того прятал на коленях. Кинси уставился на нее, пораженный ужасом. Пурпурная рука распухла втрое. Два средних пальца были вывернуты под ужасающими углами. Более всего она походила на клешню Вили Э. Койота после того, как ему удалось ударить по ней гигантской деревянной колотушкой, заготовленной им для Роудраннера. Кннси открыл перед ним дверцу машины, и Тревор выбрался осторожно, как будто все тело у него болело. Зах вышел с другой стороны сам и тут же упал ничком. Тревор и Кинси поспешили обогнуть машину, но он рухнул на мягкую пропитанную дождем траву и теперь просто лежал, беспомощно чертыхаясь сквозь слезы. — В голове у меня все перепуталось, — пожаловался он, когда они помогли ему подняться и повели к машине Кинси. — Самое распоганое, что может быть на свете. Это как открыть испорченную устрицу... это как... м... черт... м-м-м... - — Не молчи, — сказал ему Тревор, помогая сесть на заднее сиденье, потом сам забрался туда следом. — Это как испорченная устрица? Почему? — Потому что мысли у меня скользкие и гнилые, но я уже их проглотил и не могу... м... — Их отрыгнуть? - Да! Кинси слушал подобные разговоры более двадцати миль. Время от времени он вставлял реплику или вопрос, чтобы помочь Тревору, но не требовал с них подробностей того, что случилось, хотя его снедало любопытство, да и тревога. Они сами расскажут, когда смогут. Травмпункт в Рейли в такую рань был совершенно пуст. Кинси присел на оранжевый пластмассовый стул, спроектированный, очевидно, с расчетом на инопланетянина, поскольку никакому сущему человеческому заду не может быть в таком удобно, полистал стопку растрепанных журналов, которые все равно никто никогда не станет читать. Он вполуха слушал, как Тревор называет свои данные, потом помогает зарегистрироваться Заху — тот назвал имя “Фредерик Блэк”. Медсестре они сказали только,что попали в аварию. — Как вы намереваетесь заплатить? Зах порылся в кармане: — У меня есть номера нескольких кредитных карточек... — Наличными, — поспешил оборвать его Тревор. Вся наличность Заха у него была при себе, причем пачка выглядела весьма внушительной. — Семейное положение? — осведомилась медсестра. Зах с безумным видом глянул на Тревора. — Не женат, — сказал ей Тревор. — Он со мной. Медсестра окинула обоих долгим взглядом. — Братья? — М-м-м, да. — Тревор оглянулся на Кинси. — А вон там наш дядя. — Хорошо. Проходите оба. Протянув им соответствующие бланки, сестра махнула на больнично-чистый коридор. Еще одна сестра смыла кровь и штукатурку с руки Тревора, потом пинцетом извлекла из его пальцев семнадцать осколков стекла от зеркала. Ему дали подержать лед, пока врач осматривал Заха, проверял рану у него на голове, светил фонариком в глаза и наконец объявил, что у него действительно сотрясение мозга, но не слишком серьезное. — Пусть побольше отдыхает, — посоветовал он Тревору. — Не позволяй ему много ходить. — Но мне нужно, — запротестовал Зах. — Я профессиональная рок-звезда. — Не позволю, — пообещал Тревор, здоровой рукой помогая Заху слезть со смотрового стола. Врач снова глянул на глубокую рану на голове Заха. — Господи, возможно, придется накладывать швы, дружок. — Нет! Никаких швов! — Ну, голова твоя... А чем вообще тебя ударило? — Бриллиантами. — Не может быть. Ты бы умер. Это один из самых твердых материалов, известных человеку. — Это были бриллианты, — настаивал Зах. Врач поглядел на Тревора. — Он, возможно, еще день-два будет... э... несколько не в себе. — Я понимаю. — Тревор сжал руку Заха. Я тебе верю, думал он. Это действительно были бриллианты — в точности такие, как пытался навязать мне Сэмми-Скелет. Он понятия не имел, какое значение могут иметь бриллианты. Но одно он понял ясно: Зах тоже побывал в Птичьей стране. Самым тяжелым для Тревора был момент, когда врач растянул ему пальцы, чтобы наложить гипс. Тревор держался за руку Заха, заставляя себя катиться по волнам боли, не давая им себя захлестнуть. Это он такое с собой сотворил. Он выдержит все, что потребуется, чтобы это исправить. А когда он вылечится, когда рука заживет, остаток жизни он будет рисовать только то, что сам хочет. По дороге назад в Потерянную Милю оба они свернулись калачиком на заднем сиденье, Зах головой лежал на коленях Тревора. Тревор попытался более или менее внятно рассказать Кинси о событиях прошлой ночи. Кинси по большей части молчал, но, похоже, поверил каждому слову. — Не знаю, что нам теперь делать, — закончил свой рассказ Тревор. — Мы не могли бы пару дней перекантоваться у тебя? — Конечно, сколько хотите. — Думаю, не очень долго. Мне все нравится в Потерянной Миле, думал Тревор, но я не хочу находиться даже в одном городе с этим домом. Я теперь знаю все, что мне нужно знать. И Заху придется вскоре сваливать. Он опустил глаза, чтобы проверить, что Зах не задремал, — врач, сказал не давать ему спать еще час. Но глаза Заха были открыты. Они неотрывно следили за Тревором и ярко горели зеленым в ясном утреннем свете. Он выглядел вполне бодрым и очень довольным, что жив. Красноглазый утренний самолет вылетел из Новоорлеанского международного в двадцать минут девятого. Агент Ковер едва успел наспех собрать костяк своей выездной бригады и уведомить старшего агента правительственных служб в Рейли о своем приезде. Предполагалось, что старший группы встретит их по прибытии с машинами. Стюардесса, толкавшая по проходу хромированную тележку с напитками, остановилась у их ряда с сахариновой улыбкой. — Могу я вам что-нибудь предложить? — Кофе, — сказали Лавинг, Шульман и Де Филлипо. — Кофе, — сказал Ковер. — С сахаром и сливками? - Черный. - разом ответили все четверо. Ковер раскрыл на коленях дело Босха и уставился па газетную статью. Когда, придя утром в офис, он обнаружил сидящего в коридоре одутловатого, шмыгающего носом мальчишку, сердце у него упало Даплессис всегда вертел газеты, пока они не становились мягкими, пропитанными потом и неприятными на ощупь. И все его “открытия” до сих пор ни к чему не вели Но прочтя эту статейку, Ковер нутром понял: вот оно. В первой статье черным по белому упоминалась Северная Каролина; а вот эта статья содержала на нее тонкий ловкий намек, что могло означать, что Босх не только еще там, но и решил на какое-то время там остаться. Действительно, на карте имелся городок под названием Потерянная Миля. И если уж на то пошло, никто не способен случайно выстрелить в себя из пяти различных стволов. Дело решило появление Шульмана, который отрапортовал, что Джозеф Бодро, репортер “Таймс-Пикайюн”, слыхом не слыхивал о богине Кали. Агент Ковер решил, что Босх наконец зарвался. Он глядел из окна на яркое голубое утреннее небо, на солнечные лучи, заливающие верхушки молочно-белых облаков. На высоте двадцати тысяч футов он всегда чувствовал себя в безопасности. Вынув из кармана зеркальные очки, он нацепил их на нос, потом снова глянул в дело. Крохотный снимок Босха глядел на него снизу вверх, ухмылялся гадкой панковской ухмылкой, глаза глядели обвиняюще. Я до тебя доберусь, думал Ковер. Надеюсь, ты хорошо повеселился в Северной Каролине, поскольку скучать тебе теперь очень и очень долго. Ковер даже сам несколько удивился такому своему приподнятому настроению Ему полагалось быть агентом из кремня .А вместо этого он чувствовал себя ребенком на охоте за яйцами на Пасху, которому вот-вот достанется большой шоколадный заяц. Приехав в город около двух, Терри отправил домой единственного своего работника и, поставив на вертушку первый альбом “R.Е.М ”, устроился за стойкой “Вертящегося диска” умиротворенно глядеть на игру света и тени на противоположной стене. На следующий день после грибов он всегда чувствовал себя преотлично. Визуальные глюки тускнели лишь постепенно, и в следующий день они всегда привносили нечто психоделическое. Даже горло не так болело. Эр Джи, который до сих пор предпочитал жить как одиннадцатилетний подросток, просто сказал “нет” и поехал домой спать. Терри закинулся в компании Виктории, Кальвина и Дэвида, рыжего парня, с которым Кальвин познакомился на концерте. Дэвид оказался остроумным и бойким двадцатилетним студентом по обмену из Лондона, который развлекал их всех забавной болтовней до тех пор, пока Кальвин не утащил его в одну из спален. Терри и Виктория заняли другую. Ничто так не укрепляет отношения, как секс на галлюциногенах. В полпятого утра они все снова собрались в кухне, выжатые как лимон и невероятно счастливые, им даже удалось приготовить попкорн. Поставив на видак Терри “Вилли Вонка и Шоколадная фабрика”, они уютно свернулись на диване и до утра смотрели зловещий триллер, перематывая его снова и снова на том месте, где Джин Уайлдер говорит: “МЫ, те кто делает музыку, и МЫ, те, кому снятся сны”. После этого Терри и Виктория завалились спать, а Кальвин с Дэвидом отправились на поиски завтрака, все еще полные замешенной на грибах энергии. Терри подозревал, что психоделические наркотики на обмен веществ геев и гетеросексуалов влияют по-разному. Будучи под грибами, он никогда не мог заставить себя есть жирную столовскую кормежку, и хотя “экстази”, которое он пару раз попробовал, ему понравилось, ему и в голову бы не пришло протанцевать всю ночь напролет под диско, иди техно, или рейв, или какой еще там шум сейчас в моде. Кальвин и Дэвид все требовали ехать в Рейли, где, как они воображали, они могут найти какой-нибудь шикарный ночной клуб и заняться там именно этим. Это навело Терри на мысли о Треворе и Захе. Терри надеялся, что ночью они появятся, но этого не произошло. Интересно, неужели они действительно провели ночь, закидываясь грибами в том доме? От одной мысли об этом по телу бежали мурашки. Терри припомнил, как еще подростком пугал своих младших друзей историей об убийствах в семье Мак-Ги, вслух спрашивал, не живут ли еще в доме призраки семьи Мак-Ги, и подзуживал ребят пойти вместе на них посмотреть. Разумеется, со временем они так и сделали. Поначалу все выглядело как самый обычный заброшенный дом: сплошь проседающее дерево, древняя пыль и тени. Но когда они подошли к заляпанному кровью дверному проему в коридор, тени вокруг них будто сместились, словно стали меняться, и на мгновение они перенеслись из дома куда-то еще. Терри не знал, что это было: групповая галлюцинация или что-то другое. Он сомневался, поскольку к убийствам это как будто не имело никакого отношения. Терри видел вокруг себя улицу, трущобы с забитыми окнами, улица колыхалась, как мираж, но была вполне реальной. Эр Джи видел темный пустынный бар с битым стеклом па полу и разбитыми зеркалами по стенам, зеркала были такими пыльными, что в них не было даже отражений. Стиви отказывался сказать, что он видел, разве что у этого чего-то были ноги как у жука. Они все почувствовали, что странный город засасывает их,что они могут потеряться там и так не найти дороги назад. Было и еще кое-что, в чем Терри друзьям не признался, но он подозревал, что они тоже это почувствовали - на мгновение идея затеряться там показалась огромным искушением. Там — сладкий яд и обретшие плоть извращенные сны. Там — то, чего ему никогда не коснуться руками из простых плоти и крови Из дома они выбежали с криками, хлопая друг друга по спине, но ни на секунду не обманув друг друга этим весельем. Они скатились с террасы, пронеслись через задыхающийся от сорняков двор к упрямой фигурке Призрака, стоявшего на дальней стороне Дороги Скрипок Ни один из них в тот дом больше не возвращался. Но Терри видел его во сне- эта мрачно-соблазнительная трущоба являлась ему не раз и не два. И он готов был поспорить, что Стиви и Эр Джи тоже посещали странные сны. Терри сообразил, что витает в облаках. Двое ребятишек стояли у стойки с импортными дисками и время от времени оценивающе поглядывали в его сторону. Один был худым черным парнем в футболке с Йеллоумэном и просторных со множеством карманов армейских штанах, длинные перевитые цветными нитями дредки были затянуты в толстый хвост, открывая дружелюбное слегка лошадиное лицо. Другой, или, точнее, другая — ну просто красотка: поразительно красивая азиатка с короткой стрижкой, которая только подчеркивала огромные раскосые глаза и изящные скулы. В ушах у нее было множество сережек но на лице никакого макияжа. Обоих Терри раньше в городе не видел. — Помочь чем-нибудь? — осведомился он Вероятнее всего, они ищут Стиви и Призрака. За последний год в город начали стекаться ребятишки из глубинки, а также с Севера, очевидно, сразу после того как “Потерянным душам?” удалось распространить свой альбом по музыкальным магазинам по Восточному побережью. Большинству хотелось в основном попасть на концерт, некоторые желали поставить палатку во дворе дома группы или думали, что Призрак их истинная “лучшая половина”, — и все из-за тайных крайне личных “посланий”, которые они слышали в его текстах. Терри от этого было немного не по себе, но, когда в магазине работал Стив, выручка всегда была отличной. Даже сейчас, когда “Потерянные души?” уехали в турне, стоило Терри упомянуть, что он играл на барабанах на их записях, детишки всегда покупали футболку с “Вертящимся диском”. Подойдя к стойке, девушка, к немалому удивлению Терри, протянула ему фотографию Заха. Снимок был сделан ночью. Терри по домам на заднем плане узнал Новый Орлеан, вероятно, во время Марди Гра. Зах буквально висел на фонаре, цепляясь за него одной рукой, в другой была зажата банка дикси-пива. Одет он был в пурпурный пиджак и черную фишнетку, а лицо у него расплылось в огромной наплевательской ухмылке. Судя по всему, он был пьян как сапожник. — Мы ищем этого парня, — сказала девушка. — Его зовут Захария. Он наш хороший друг, и у него куча неприятностей. --- Похоже на то, - Взяв фотографию, Терри сделал вид, что рассматривает ее. -- И впрямь милый парнишка. Не хотелось бы, чтобы его зацапали копы. - Мы не копы! Мы пытаемся предупредить его о... — Девчонка умолкла, словно испугалась, что и так уже сказала слишком много. Тут к стойке подошел ее спутник --Мы пришли с миром, — сказал он, протягивая большую изящную руку — Мы его братишка-сестренка. Меня зовут Дугал. А даму Эдвина. Эдди. Терри пожал протянутую руку. Дугал говорил с сильным ямайским акцентом, и глаза у него были проницательные, добрые и укуренные. Девчонку будто жгло внутренним огнем. Терри нисколько не сомневался, что они действительно друзья Заха, хотя, вероятно, и не совсем его “братишка-сестренка”. От них слегка пахло потом, как будто они провели в машине всю ночь. И фотография была потертой, с обтрепанными краями. Кто-то провел немало времени, глядя на нее, и Терри готов был поклясться, что этот кто-то Эдвина. Эдди. И все же одно дело — доверять людям, послушавшись внутреннего голоса, совсем другое — если здесь замешаны фэбээровцы Он был рад, что они не попали сперва на Кинси. — А с чего это вы решили спрашивать о нем здесь? — Потому что Зах неформал, — просто ответила Эдди, — а неформалы обычно часто тусуются в музыкальных магазинах.. С этим было не поспорить. — Ну... вы же понимаете, я должен удостовериться, что вы в порядке..Скажите мне что-нибудь, чтобы я мог вам доверять. — Как насчет того, чтобы всем нам сперва немного расслабиться? Дугал вытащил соломенный мешочек и пачку бумажек для самокруток.. Как только он открыл мешочек, магазин заполнил липко-сладкий аромат самой что ни на есть первоклассной травы. Терри увидел несколько десятков плотно упакованных ярко- зеленых шишек, щетинящихся тончайшими красными волосками. Взяв щедрую щепоть, Дугал начал сворачивать гигантский косяк прямо на прилавке. — О'кей! О'кей! — вскочил с места Терри — Минутку! Давайте пойдем в заднюю комнату и все это обсудим Заперев дверь, Терри перевернул табличку том стороной, которая гласила: “ВЕРНУСЬ ЧЕРЕЗ 5... ИЛИ ЧЕРЕЗ 15... ИЛИ КОГДА-НИБУДЬ”. В задней комнате среди груд пластинок, пленок и СD, инструментов и аппаратуры, которые хранили там некоторые группы, плакатов, свернутых в неряшливые бумажные рулоны., Дугал запалил косяк, а Эдди вкратце обрисовала Терри ситуацию. Она особо не вдавалась в подробности; сказала только, что Зах умудрился впутаться во множество неприятностей из-за компьютера и что они хотят помочь ему выбраться из страны. Терри читал о хакерах, они его даже интриговали, но он не знал, что они способны тырить с таким размахом, с каким, по словам Эдди, это делал Зах. Терри пыхнул, причем косяк на вкус был даже еще лучше, чем на запах, и надолго задержал дым. Он не особенно одобрял кражи, но трудно испытывать жалость к гигантским зажравшимся корпорациям вроде “Ситибанка” или “Сауферн Белл”. Корпорации любят разглагольствовать о том, как бремя такой кражи ложится на потребителя, размышлял Терри, но когда хоть какое-то бремя большого бизнеса не ложилось на маленького человека у подножия лестницы? Каким бы ни был моральный облик Заха, Терри он искренне нравился. И если есть, пусть слабый, шанс, что фэбээровцы едут в Потерянную Милю, чтобы его сцапать, Терри просто должен помочь ему бежать. — Ладно, — сказал он. — Правда. Зах в городе. Лицо Эдди озарила прекрасная радостная улыбка. Она явно без ума от Заха — как и, похоже, вообще половина всех на свете. Терри отказывался быть тем, кто расскажет ей новости о Треворе. И вообще это не его дело, черт побери. Но у него было такое предчувствие, что самолетик из страны повезет дополнительного пассажира,- и скорее всего не того, на какого надеется Эдди. — Он сейчас у друга, — продолжал Терри. — В заброшенном доме с привидениями. Так вот, сразу скажу, я туда не поеду, и вам самим в одиночку туда лучше не ехать. Но я отведу вас к моему другу Кинси. Он ничего против призраков не имеет. Он поедет, скажет Заху, что вы тут. Тут кто-то забарабанил в дверь магазина. Разом вскинулись все три головы, все три лица повернулись на звук. — Подождите здесь, — сказал Терри. - Не выходите, пока я не позову. Если услышите какие голоса, выбирайтесь через заднюю дверь. — Он бросил Эдди баллончик с освежителем воздуха. — Да, и побрызгайте этой дрянью повсюду. Проскользнув за занавеску, Терри подошел к витрине магазина. Пара широкоплечих мужиков в костюмах и в зеркальных очках стояли у двери и готовились забарабанить в нее вновь. — Не дрейфь, — пробормотал Терри себе под нос и, повернув в замке ключ, чуть-чуть приоткрыл дверь. — Чем могу вам помочь? — Абесалом Ковер, спецслужбы США. — Мужик повыше помахал перед носом Терри значком. Мужик был худой и с крепкой челюстью, темные волосы зализаны назад с узкого лица. Терри показалось, что под полой хорошо сшитого пиджака у него виднеется горб пистолета. — Это мой партнер, Стэн Шульман, Можно войти и задать вам пару вопросов? — А... на самом деле нет. Терри выскользнул на улицу и закрыл за собой дверь. Тротуар был ярким и слепящим, и тут он сообразил, что как никогда укурен. Но свои права он знает. Если у них нет ордера, он вправе в магазин их не пускать. — У меня как раз инвентаризация, — объяснил он. — Все кучами лежит повсюду. Нельзя, чтобы там бродили кучи народу, опрокидывая мой товар. Хотите спросить меня о чем-нибудь здесь? — Ваше имя? — Терри Баккет Я владелец этого магазина. Второй агент полез в карман пиджака. По сравнению с холеным Ковером он смотрелся уныло и неряшливо. Выступившие маслянистые капли пота ясно просвечивали сквозь редеющие волосы. Несколько капель повисли даже у него в усах. Терри попытался вообразить себе, каково это — иметь работу, ради которой приходится напяливать пиджак и галстук в самый разгар Каролинского лета. Шульмаи вытащил небольшую фотографию. — Вы видели раньше этого человека? Изучая фотографию, Терри заставил себя не рассмеяться, таким забавным показалось ему лицо Заха, на котором ясно читалось “а-пошли-вы-все” — Нет... кажется, нет. — Вы по роду своей деятельности общаетесь со множеством молодых людей, — настаивал Шульман. — Попытайтесь вспомнить. Его зовут Захария Босх. Ему девятнадцать лет. — И он опасный преступник и угроза обществу, так? Нет. Извините, я его не видел. Сложив руки на груди, Терри уставился на агентов, увидел свое отражение в их очках — четыре маленьких Терри со спутанными волосами и в синих полинялых банданах немного его подбодрили. Босх. Чего удивляться. — Нам известно, что он в городе, — сказал Шульман. — Его безошибочно опознали в столовой. Весь город перекрыт. Если вы знаете, где он, и не говорите нам, вас ожидают серьезные неприятности. — Простите? — Терри постучал себя по виску основанием ладони. — У меня, наверное, что-то со слухом. Я думал, я сегодня утром проснулся в Америке. — Так оно и было, — с угрозой надвинулся на него Ковер. — И хранение марихуаны в Америке преследуется законом. Разве вы сейчас не укурены? Вот черт. — Понятия не имею, о чем вы говорите. Но мне надо возвращаться к работе. Если хотите попусту потратить время, добывая ордер и обыскивая мой дом, милости прошу. Вы ничего не найдете. Я думал, вам, ребята, полагается охранять президента, а не донимать попусту невинных граждан. Он увидел, как на слове “президент” у обоих агентов сжались челюсти. — Мы свою работу делаем, мистер Баккет. — Это снова Ковер, холодный и смертельный. — И мы полагаем, что невинные граждане по мере возможности нам помогут. — А все остальные виноваты, да? — В чем-нибудь, мистер Баккет. — Даже несмотря на зеркальные очки, Коверу удалось изобразить самодовольство. — Все в чем-нибудь виновны. И мы можем выяснить, в чем. До свидания. — И вам скатертью дорога, — сказал Терри, возвращаясь в магазин и запирая за собой дверь. С минуту он стоял за дверью, глядя вслед уходящим агентам, и его снова пробрала холодная дрожь. Господи, и во что он вляпался! Но Терри знал, на чьей он стороне. Вот и все, что ему, собственно, требовалось знать. Поглядев на телефон, Терри подумал, не позвонить ли ему Кинси. Но что, если агенты прячутся за углом, ждут, не побежит ли он к телефону сразу после их ухода? Терри засунул голову за занавеску. В задней комнате воняло хвойным освежителем воздуха. — Плохие новости. Невидимки уже здесь, его разыскивают. Глаза Эдди невероятно округлились. — Они последовали за нами? Это мы их сюда привели? — Не думаю. Они, похоже, не знают, что вы здесь. Такое впечатление, что они орудуют по какой-то наводке. — Газета. Черт! Черт бы побрал этого поганого ЭмбриОна! — забила кулачками по коленкам Эдди. Разгневанная, с сережками в ушах и торчащими во все стороны шипами прядей, с элегантным азиатским лицом, она походила на какую-то звероглазую тибетскую богиню. Лишняя пара рук и высовывающийся язык довели бы образ до совершенства. — Послушайте, — сказал Терри, — я потихоньку выскользну из дома и позвоню. Запустив руку в карман мешковатых штанов, Дугал вытащил сотовый телефон. — Хошь позвонить с этого? — Ну... конечно. — Терри повертел в руках навороченный приборчик. — Как его включить? Дугал показал как. Набрав домашний номер Кинси, Терри услышал усеченный гудок, потом пронзительный электронный голос произнес: — Абонент временно отключен... абонент временно отключен... — Проклятие, хотелось бы, чтобы этот парень платил по счетам! Думаю, нам лучше самим двинуть туда. Эдди тронула его за локоть. — Одного из этих “невидимок” звали Ковер? — Да, того, что погаже. — Я не могу выйти. Он меня узнает. — Думаю, они ушли... — Наша машина припаркована у самой скобяной лавки. Я не могу рисковать. Она права, сообразил Терри. — Ладно, жди здесь у задней двери. Мы заедем с переулка и тебя заберем. Терри и Дугал вышли из “Вертящегося диска” вместе и с деланной беспечностью зашагали задними улочками, постепенно заворачивая к другому концу Пожарной улицы. Терри чудилось, что агенты притаились за каждым телефонным столбом, что они тайком выглядывают из каждого тонированного окна. — А у вашей машины не луизианские номера? — спросил он Дутала. — Не опасно будет ехать через центр? — Нет, друга. Мы стоять по пути сюда у... как называть Туалет у дороги? — Комната отдыха? — Во-во, друга. Мы находим дохлую тачку, но еще с номерами, и я позволил себе позаимствовать номер. Терри изумленно кивнул. Он в свое время встречал множество неформалов — от полных придурков до талантливых художников и музыкантов. Но по части изобретательности, думал он, эти ребята переплюнули их всех. И все же правительство США не на их стороне, а деньги и власть всегда перетянут чашу весов. Уличная премудрость немногого стоит по сравнению с заряженным “узи”. Терри потел не переставая до тех пор, пока они благополучно не погрузили Эдди в машину — девушка скорчилась на заднем сиденье, прикрыв голову полотенцем— и не были на полпути к дому Кинси. Но и тогда он не мот перестать то и дело непрерывно поглядывать в зеркальце заднего вида.
1 2 3 4 5 Категория: Новости \| Просмотров: 185 \| Добавил: thatingle \| Рейтинг: 0.0/0